Стихи классиков, которые воспевают, можно смело назвать песнями. Чаще всего они так и называются - песня!
Лорд Джордж Байрон
«Песня греческих повстанцев»
О Греция, восстань!
Сиянье древней славы
Борцов зовет на брань,
На подвиг величавый.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
С презреньем сбросьте, греки,
Турецкое ярмо,
Кровью вражеской навеки
Смойте рабское клеймо!
Пусть доблестные тени
Героев и вождей
Увидят возрожденье
Эллады прежних дней.
Пусть встает на голос горна
Копьеносцев древних рать,
Чтоб за город семигорный
Вместе с нами воевать.
Спарта, Спарта, к жизни новой
Подымайся из руин
И зови к борьбе суровой
Вольных жителей Афин.
Пускай в сердцах воскреснет
И нас объединит
Герой бессмертной песни,
Спартанец Леонид.
Он принял бой неравный
В ущелье Фермопил
И с горсточкою славной
Отчизну заслонил.
И, преградив теснины,
Три сотни храбрецов
Омыли кровью львиной
Дорогу в край отцов.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
Генрих Гейне
«Песнь песней»
Женское тело — те же стихи!
Радуясь дням созиданья,
Эту поэму вписал господь
В книгу судеб мирозданья.
Был у творца великий час,
Его вдохновенье созрело.
Строптивый, капризный материал
Оформил он ярко и смело.
Воистину женское тело — Песнь,
Высокая Песнь Песней!
Какая певучесть и стройность во всем!
Нет в мире строф прелестней.
Один лишь вседержитель мог
Такую сделать шею
М голову дать — эту главную мысль
Кудрявым возглавьем над нею.
А груди! Задорней любых эпиграмм
Бутоны их роз на вершине.
И как восхитительно к месту пришлась
Цезура посредине!
А линии бедер: как решена
Пластическая задача!
Вводная фраза, где фиговый лист —
Тоже большая удача.
А руки и ноги! Тут кровь и плоть
Абстракции тут не годятся,
Губы — как рифмы, но могут при том
Шутить, целовать и смеяться.
Сама Поэзия во всем,
Поэзия — все движенья.
На гордом челе этой Песни печать
Божественного свершенья.
Господь, я славлю гений твой
И все его причуды,
В сравненье с тобою, небесный...
Мы жалкие виршеблуды.
Сам изучал я Песнь твою,
Читал ее снова и снова.
Я тратил, бывало, и день и ночь,
Вникая в каждое слово.
Я рад ее вновь и вновь изучать
И в том не вижу скуки.
Да только высохли ноги мои
От этакой науки.
Иоганн Гете
«Песнь странника в бурю»
Кто храним всемощным гением,
Ни дожди тому, ни гром
Страхом в сердце не дохнут.
Кто храним всемощным гением,
Тот заплачку дождя,
Тот гремучий град
Окликнет песней,
Словно жавронок
Ты там в выси.
Кто храним всемощным гением,
Тот взнесен над топким илом
На крылах зардевших;
Вдаль шагнет он,
По цветам ступая,
Чрез Девкальоновы хляби,
Змея раня, свеж, смел,
Аполлон Пифийский.
Кто храним всемощным гением,
Тот согрет родимыми крылами,
Лишь задремлет на скале,
Тот от мрака застлан опереньем
В срок полуночный в бору.
Кто храним всемощным гением,
Тот теплом спеленат
В снег и в вьюгу;
По теплу тоскуют музы,
По теплу сестры-грации.
Ко мне слетайтесь, музы,
Роем радостным!
Это - влага,
Это - суша,
Это - сын текучих вод и суши,
Я по ним ступаю,
Брат богам!
Вы чисты, словно сердце влаги,
Вы чисты, как руда земная,
Вы со мною, и парю я
И над влагой, и над сушей,
Брат богам!
И он вернется,
Тот поселянин, черный, горячий?
И он вернется, вновь доверясь
Твоей опеке, Бромий-праотец,
И теплу очага родного?
Вернется - бодрый?
А я, к кому вы благи,
Грации и легкие музы,
Ко всем приукрашен, чем вы,
Камены и грации,
В благости божественной,
Взор пленяя, рядили мир, -
Вернусь - разбитый?
Бромий-праотец,
Гений зиждущий
Столетья вольного!
Ты - что жар души
Пиндару был,
Чем земле
Феб-Аполлон стал.
Рдей! Рдей! Скрытый пламень,
Пламень сердца,
Мой оплот!
Рдей навстречу
Аполлону,
А не то
Он холодно
Обойдет тебя приветом.
Уязвленный,
Он следит, как иглы кедра
Зеленеют
Без него.
Что ж тебя зову позже всех?
Ты, в ком песнь ожила,
Ты - предел, ей данный,
Ты - ее родник,
Зевс Увлажняющий!
Ты, ты в песнях журчишь!
Стороной бежит
Шум кастальских вод
Для бездельников,
Смертно-счастливых,
Чуждых тебе,
Нас окунувший в блеск
Зевс Увлажняющий.
В роще вязовой,
Нет! не встретишься
С кротким голубем
На простертой руке,
Лаской роз увенчав чело,
Ты - ему, сладкоустому
Анакреону,
Бог, бурей дохнувший.
И у тополя
В сибаритской стране,
Там, где у гор
Лоб усмугляется солнцем,
Не был тобой пронзен
В розах тонущий,
Медом плещущий,
Нежно манящий
Феокрит.
Но когда в ристалище
Гром колес огибал цель -
Ввысь взвит,
Славой рдея,
Бич удалых юнцов!
И крутил прах,
Словно с отважных гор
Град ударял ниц, -
Рдея, страх и доблесть множил,
Пиндар,
Ты. - Рдея?
Скудный дух!
Там, над холмами,
Горняя мощь!
Но пыл иссяк:
Вот он, очаг мой!
К нему б добраться.
Александр Блок
«Песня Офелии»
Разлучаясь с девой милой,
Друг, ты клялся мне любить!
Уезжая в край постылый,
Клятву данную хранить!..
Там, за Данией счастливой,
Берега твои во мгле...
Вал сердитый, говорливый
Моет слезы на скале...
Милый воин не вернется,
Весь одетый в серебро...
В гробе тяжко всколыхнется
Бант и черное перо...
Уильям Блейк
«Песня дикого цветка»
Меж листьев зеленых
Ранней весной
Пел свою песню
Цветик лесной:
- Как сладко я спал
В темноте, в тишине,
О смутных тревогах
Шептал в полусне.
Раскрылся я, светел,
Пред самою зорькой,
Но свет меня встретил
Обидою горькой.
Софья Парнок
«Песня»
Дремлет старая сосна
И шумит со сна.
Я, к шершавому стволу
Прислонясь, стою.
— Сосенка-ровесница,
Передай мне силу!
Я не девять месяцев, —
Сорок лет носила,
Сорок лет вынашивала,
Сорок лет выпрашивала,
Вымолила, выпросила,
Выносила
Душу.
Эдгар По
«Песня»
Я помню: ты в день брачный твой,
Как от стыда, зарделась вдруг,
Хоть счастье было пред тобой,
И, весь любовь, мир цвел вокруг.
Лучистый блеск в твоих очах
(Что ни таила ты)
Был — все, что на земле, в мечтах,
Есть выше красоты!
Быть может, девичьим стыдом
Румянец был, — как знать! —
Но пламенем он вспыхнул в том,
Кто мог его понять,
Кто знал тебя в день брачный твой,
Когда могла ты вспыхнуть вдруг,
Хоть счастье было пред тобой,
И, весь любовь, мир цвел вокруг.
Роберт Бернс
«Песенка о старом муже»
О, если б ты улегся вдруг
В могилу, дряхлый мой супруг,
Твою утешил бы вдову
Веселый горец - милый друг.
На сковородке шесть яиц.
На сковородке шесть яиц.
Тебе - одно, мне - два яйца,
А три - для горна-молодца!
В горшке баранья голова.
В горшке баранья голова.
Похлебка мне, мясцо - ему,
А рожки - мужу моему!