Вароне, шьто жила в горах, шяшлик на виходной послал Аллах.
Пачистив Блиндамедом клюв в ауле, варона сел поесть шяшлик на стуле.
И щтоби мясо в горле не застрял, варона "Хванчкари" бутылку взял.
Тут мимо на работу шел лисица, глаза-стекло, хотел апахмелица.
И запах шяшлика услышав носом, к варона подбежал с таким вапросом:
О джюраджёл, какой хароший ты, чо кущаещь - шяшлик или манты?
Не твой то дело, джюраджёл - варон сказала
-Вон пащщел!!
Но наш лиса не унимался, беседу продлевать старался,
на все три зуба улибался, ложился, снова паднимался,
моргал стеклянным ххитрым глазом, пищал и ловко двигал тазом.
При этом говорил вароне:
Какие бедра у тэбя красивий,
как харашо на них сидят лосины,
какой красивий у тэбя лицо.
Ты красивее , чем барсук Кацо!
Какие перья - все пачти што бэз ущерба!
Ооо, а мускул твой - сматри - Виталий Щерба!
Твой запах - это мир цветов Узбекистана!
Ты не варона, ты АРЁЛ! МАНТАНА!
Да ты фантастишь, джюраджёл!!!
Ты знаешь, и слищал я, ти круто танцеваешь!
И у варона от такого камплимента паднялся дух моральный в 22 працента!
Он танцевать не мог от самого рожденья - праблема бил с каардинацией движенья.
А тут танцором вдруг назвал его лиса!
Варона стал на стул, сказал: Асса!!!.
И нАчал двигать всеми свой частями тела,
пака в затылке ево кожа не вспатэла.
И вдруг варона лапом оступился - сломался стул - варон упал - РАЗБИЛСЯ!!
Шяшлик на зэмлю повалился и полбутылки Хванчкара:
Хитрий лиса сказал: УРРРЯЯ!!!,
все подобрал и бил такой: лежит под саксаулом, НИКАКОЙ!
МАРАЛ:
Кагда шяшлик с вином паслал Аллах - все забирай и ныкайся в горах!!!
И будь ты лучший танцовщик аула - чтоби плясать, слезай, дурак со стула.
Люблю грозу в начале мая,
Как долбанёт, и нет сарая!
Кишки висят на проводах,
Скелеты бегают в кустах,
А наш любимый Джеки Чан,
По полю ищет свой качан
У лукоморья город чудный,
Ему уже за восемьсот.
Там днем и ночью кот приблудный
Русалок вдоль дорог пасет.
Там вовсе нет дубов зеленых,
Зато у оживленных трасс
Стоят в тени дубы в погонах
И зелень требуют от нас.
Там на журнальных на обложках
Баба-яга на курьих ножках –
Коль заплатила миллион,
Теперь она секс-эталон.
Там по двое юристы бродят
И делят власть напополам,
То песнь фальшивую заводят,
То сказки сказывают нам.
Ворюги там живут, не тужат,
Им прокуроры верно служат.
Чиновник там пред всем народом
Капусту рубит мимоходом.
Там олигарх над златом чахнет.
Там Русью даже и не пахнет.
Там мед хоть из казны течет,
Но нам не попадает в рот.
У лукоморья новый русский,
Златая цепь на русском том,
Пиджак малиновый французский,
И телефон мобильный в нем;
А в "Мерседесе" телик "Сони",
В "Фольксвагене-пассат" - второй...
Там чудеса: там вор в законе
Живет на воле, как герой;
Там на невиданных тусовках
Следы невиданных зарплат;
Красотка там в одних кроссовках
Свой демонстрирует фасад;
Там стадионы шмоток полны,
Там на заре прихлынут волны
Торговцев темных и лихих,
И взвод омоновцев проворных,
С оружием и в масках черных,
Укладывает наземь их.
Там рэкетир, лишенный дани,
Пленяет хитрого дельца;
Там бизнесмен с министром в бане
По воле крестного отца
Доводят сделку до конца;
Путана там подстилкой служит,
А бравый мент бомжа утюжит;
Там киллер, что не лыком шит,
Средь бела дня свой суд вершит.
Там склад горит, там взрыв как жахнет!
Там русский дух...
Наша Таня громко плачет.
Уронила в речку мячик.
Громче Танечка заплачь -
Уплывает чертов мяч.
Жизнь уходит через край,
Хоть ложись, и помирай.
Утром у Татьяны в школе
Голова болела что ли.
И они с подружкой Ирой
Выпили немножко пива.
После пятого бокала
Директриса их застала.
Таня че то разозлилась,
И по сколько находилась
В состоянии поддатом -
То ее послала матом.
Директриса завелась,
Вообщем драка началась.
Ну и как-то там по-пьяни,
Поломали нос Татьяне.
Суть не в том, что глаз подбит -
Сердце у нее болит.
Таню без предупрежденья
Парень бросил в воскресенье.
Как тут не повесится
На четвертом месяце.
Все бы было ничего,
Если б знала от кого.
Позже Таня шла домой
Мяч несла перед собой.
Мало было неудач.
Уронила в речку мяч.
Я помню чудное мгновенье,
когда порог переступив,
скрывая первое волненье
стоял, дыханье затаив.
Передо мной явилась ты
в домашнем ситцевом убранстве,
на платье пестрые цветы,
как звезды в мировом пространстве.
Как мимолетное виденье
ушло всё прошлое в судьбе,
забыв земное притяженье,
я руки протянул к тебе.
Как гений чистой красоты,
с икон воскресшая мадонна,
и нет желаннее мечты,
чем утонуть в глазах бездонных.
Прости мне, Пушкин, святотатство,
прости мой неумелый слог.
С тобой я вздумал побрататься
и лучше выдумать не мог!
Однажды в студеную зимнюю пору
Иду я с лошадкой. Навстречу - мужик.
Типичный Некрасов - здоровый как боров,
В высоких кроссовках, в руках дробовик.
- Здорово, парнишка!
- Привет, дядя Коля!
- Уж много ты знаешь, как я погляжу!
Окуда овчинка?
- Не знаете, что-ли?
- В сельпо спионерил?! Смотри, заложу!
- Поди, не проспались вы, дядя Некрасов!
Пока батя рубит, я шубку ношу...
- А ты мне, давай, не покрикивай басом!
(Сказал стихотворец. Достал анашу.)
- Так я ж говорю вам, там рубит отец!
- А-а, помню, в семье у вас два человека,
Отец твой, да ты, да пожалуй... и все.
Однако, знобит от холодного ветра...
А что, твой папаша - здоровый бугай?
- Бугай-то здоровый!
- Да два километра
Отсюда до лесу... Ну ладно, снимай!
(Некрасов стаскивает с мальчика овчинный полушубок)
- А как же? А я?!
- Да я только померить!
Хорош полушубок, как раз на меня.
А где рукавички успел спионерить?
- Отцовские тоже...
- Ну, это фигня!
(Отбирает у мальчика рукавицы. Далее внимание поэта привлекают сапоги)
- А вот кирзачи велики тебе точно!
Должно быть, с отцовского тоже плеча?
- Да нет, спионерил, когда сверхурочно
Работал на барина Фрол Фомича.
(Надо ли говорить, что мальчик остается уже и без сапог. Некрасов с кряхтеньем натягивает их себе на ноги)
- Не "Пума", конечно, но, в принципе, ладно...
А кой тебе годик?
- Шестой миновал...
- А что, на снегу-то тебе не прохладно?
Да впрочем, привыкнешь. Ну я почесал!
- А мой полушубок?!
- Ступай себе мимо!
- Так я же замерзну!
- А хворост к чему?
Тургеневский лес пионеришь, вестимо?
Смотрю я, ты рожей похож на Му-му!
Три девицы под окном размечтались вечерком:
Мужика как заманить, на себе скорей женить,
Чтоб с женой одной он жил и по бабам не ходил.
Кабы я была царица, - молвит младшая сестрица,
Было б мужа мне не лень ублажать и ночь, и день.
Нету секса - нет и брака, вот зарыта где собака. Я уже про это дело кучу фильмов просмотрела.
Мужа так я зацелую, - не посмотрит на другую.
Кабы я была царица,- вторит средняя сестрица,
Мужа б своего одела от Версачи и Кардена.
Был бы он другим примером, самым стильным кавалером.
Никогда бы не слезал он со страниц газет, журналов.
Слава Зайцев ему б шил даже майки из шиншил.
Муж, одетый лучше всех - вот супружества успех!
Сестры, что это за бред?! - кричит старшая в ответ,
Одна мужа раздевает, а другая одевает!
Мы б отправились в круиз, поначалу, знать, в Париж,
Сен-Жермен и Нотр-Дам, после Вена, Амстердам.
Будут узы Гименея с каждым местом все прочнее.
Лишь собрались сестры спать, как домой вернулась мать.
Свет наш, матушка, скажи, да всю правду доложи,
С мужиком, что надо делать, чтоб налево он не бегал?
Мать их так им отвечала: Я гимназий не кончала,
Но проживши много лет, могу дать один совет.
Чтобы пес ваш не кусался, на людей бык не бросался,
Чтоб петух топтал исправно кур налево и направо,
Чтобы ваш козёл-урод, не лез в соседский огород,
Чтоб хозяйство жило дружно, знай: кормить скотину нужно!
